Медовый месяц с врагом - Страница 23

– Пойдем прогуляемся, – попросила я. – Искупаться хочется.

– Замерзнешь, вечереет уже.

– А я потом у камина погреюсь.

Лес вокруг дома был просто замечательный. Ради того, чтобы посмотреть на такую красотищу, стоило приехать. Насколько хватало глаз, нас обступали березы. От их стройных белых стволов лес казался чистым и светлым. Трава между деревьями в основном была низкой и такой аккуратной, будто за ней специально ухаживали.

– Тут, наверное, грибов много? – спросила я.

– Земляники очень много. Встречаются целые полянки, красные от ягод.

– Обязательно покажешь! – восхищенно выдохнула я.

– Странная ты какая-то вернулась. Раньше звал-звал тебя в лес, ты только губы кривила. А тут восторгов полные штаны.

Я в досаде прикусила губу. Рядом с Максом я постоянно забывала про свою новую натуру.

– Да просто я комаров ненавижу, – нашлась я. – А в лесу их тучи. Пошли быстрее к воде.

Речка, в отличие от леса, мне совершенно не понравилась. Выглядела она такой неприветливой и темной, что купаться расхотелось. Наверное, в таких водоемах действительно водится много рыбы, может, даже довольно крупной. Спуск к воде тоже не впечатлял.

– Пожалуй, ты прав, купаться мне не стоит.

– Что так? – насмешливо спросил «брат». – Пиявок испугалась? Тогда я поплаваю, зря, что ли, тащились?

Он разделся и пошел к берегу. Я невольно залюбовалась тренированным телом. Так захотелось подойти и обнять его, дотронуться до кожи, поцеловать шрам на плече от недавнего ранения, что я даже зажмурилась. Пока Максим плавал, я прикидывала, когда удобнее рассказать ему всю правду про наше с Лилианой рождение и ее смерть. Сейчас, когда Костик мертв, мне вроде ничего, кроме милиции, не угрожало. Может, прямо сегодня рассказать все «братишке»? Не исключено, что тогда эти дни на даче мы проведем более романтично, чем он планирует. Или все же подождать, чем кончится дело с убийством Костика? Мало ли, как все повернется. Ладно, буду действовать по обстановке.

Когда Макс вышел из речки, с него струйками стекала вода. Я начала вытирать его заранее приготовленным полотенцем. Он вдруг смутился, покраснел, вырвал у меня из рук полотенце и обмотал вокруг талии. Натянув сверху рубашку, торопливо зашагал в сторону дома.

– Чего ты? – обиделась я. – Я просто помочь хотела, на улице совсем не жарко…

Он молчал. Я семенила сзади, гадая: неужели он тоже неравнодушен ко мне? Мои прикосновения, похоже, задели его за живое. Странно. Ладно я, но он-то меня считает родной сестрой. Извращенец, подумала я и сама же рассмеялась от этой мысли. Максим обернулся и хмуро на меня посмотрел.

– Смешно? Довела мужика и гогочет.

Дома мы уселись у камина прямо на ковер и с удовольствием начали поедать приготовленные мной закуски.

– Выпьем, что ли, за твое вдовство? – нерадостно пошутил Максим.

– Давай, – вздохнула я.

Мы разлили по рюмкам коньяк и выпили не чокаясь.

– Давай-ка сразу еще по одной, чтобы все обошлось, – предложила я.

Тепло от камина и коньяка растекалось по организму. Мне стало уютно и спокойно. Максим откинулся на локоть и задумчиво смотрел в огонь. В его мерцающем свете он показался таким привлекательным, что я захотела его буквально каждой клеточкой своего существа. Я решила немедленно рассказать ему правду, раз и навсегда покончить с нелепым фарсом. Не убьет же он меня, в самом деле. Мы все спокойно обсудим и решим, что делать дальше. Вдруг я почувствовала, что глаза слипаются, голова, будто налитая свинцом, потянулась к полу. Макс уже лежал на ковре, уткнувшись лицом в согнутую руку. Я попыталась встать, потеряла равновесие, упала рядом и провалилась в черную бездну.

Глава 11

Пробуждение меня ожидало не из приятных. Голова гудела. Я лежала на кровати в совершенно незнакомой комнате. Здесь царил полумрак. Ставни на окне были закрыты, и только по пробивающейся сквозь них тонкой полоске яркого света я поняла, что уже утро. Что случилось с нами вечером, кто перетащил меня на кровать и раздел? Вопросы вертелись в голове, как мухи. От этого голова разболелась еще сильнее. Я попыталась привстать, меня затошнило.

– Лежи, тебе рано вставать, снотворное еще не выветрилось.

В комнате зажегся свет. Я зажмурилась от неожиданности, потом открыла глаза. Повернувшись туда, откуда слышался голос, я остолбенела. На пороге в дверном проеме стояла… я.

– Что, удивлена?

Я промолчала, переваривая увиденное.

– Язык проглотила? Думала, ты одна такая красивая, а тут подарочек организовался?

– Я давно знаю, что у меня есть сестра-близнец, – выдавила я. – Только я думала, ты мертва.

– Да?

Мне показалось, девушка искренне удивлена моему заявлению.

– Да. Я ездила в роддом, мне все там рассказали. – Язык слушался с трудом. Я даже вспотела, произнося эту короткую фразу. Лилиана, а это, несомненно, была она, выглядела озадаченной.

– А при чем тут роддом?

– Мы с тобой двойняшки, нас разлучили. Я расскажу тебе потом, сейчас нет сил. – Меня снова клонило в сон.

– Ну, так даже лучше. Сестры всегда поймут друг друга. Правда? – как-то неуверенно произнесла она. Может, решила, что я от снотворного повредилась умишком? Ну и пусть думает что хочет. Она права, мы все-таки действительно сестры и сможем найти общий язык. Только потом, сейчас я слишком хочу спать…

Сквозь сомкнутые веки я почувствовала, как свет опять погас. Дверь мягко закрылась, в замке повернулся ключ. Меня качало, словно катер на волнах. В моем сне я вновь плыла по Красному морю. Подо мной была не кровать, а надувной матрас. Ветерок трепал мне волосы. Наверное, я улыбалась во сне.